Заработался. Всюду мерещится витая пара, почему-то неаккуратно уложенная. Сны стали оранжево-штрих-оранжевыми, а иногда даже зелёно-штрих-синими.
Захожу я как-то в канцелярский магазинчик, кладу на стол пачку скопированных документов и прошу девочку-продавца:
— Обожмите, пожалуйста.
В ответ получаю ничего не понимающий взгляд. Через пятнадцать секунд молчания я добавляю:
— Ну вам что, обжать трудно?
Непонимающие глаза хлопают длинными ресницами. Пауза затягивается.
— Возьмите вот это (тыкаю пальцем в степлер) и обожмите мне вот это (указываю на свою макулатуру).
Тут девочка, конечно, всё поняла, сделала и даже ничего не сказала: видать, воспитана получше, чем я. А до меня лишь спустя полчаса после инцидента дошло, что разница между обжатым кабелем и документами, скреплёнными скобой, пусть и небольшая, но всё-таки есть.