Железо

Расскажу вам ещё одну историю про вежливые железки.

Они настолько вежливы, что своей встроенной управляющей платой умеют следить за состоянием сервера. Если воткнуты фирменные утилиты — то ещё много за чем, например, за местом на диске. Умницы какие. Но иногда капризничают, прямо как дети.

Предыстория. Так получилось, что в паре устройств нельзя было развернуть поток горячего воздуха, пришлось дуть прямо в холодный коридор. Как назло — места в стойке в обрез, пришлось прямо под пару таких горячих американских парней поставить пару серверов. Горячим воздухом им задувало прямо во входные дырки, нагревали воздух до 40 градусов, управлялки исправно ругались, но что делать? Как-то жили. Рано или поздно всему приходит конец, и управлялки по достижении пороговой температуры стали перегружать этих два сервера прямо посреди дня… В общем, выкрутились, воткнули дополнительные вентиляторы, трубами, гнутыми листами отвели поток горячего воздуха и вздохнули спокойно. Ровно на полгода.

Наступила осень. Температура воздуха упала, все стали забывать уже, что такое было. И тут бац — перегрузился сервер. Ну, думаю, остановились вентиляторы, трубы забились, младшие админчики чё-то сдвинули, будем смотреть. Да нет, те два, которые летом перезагружались — вполне себя сносно чувствуют, температура на входе далека от предельной, жить можно. Начал перегружаться сервер в соседней, полупустой стойке, сверху и снизу от которого места — завались! Мало того, серверам снизу и сверху — даже холодно! Смотрим температуру, да, высоко, два градуса вверх и перегрузимся, но терпим. Только отвернулся — бац, опять в перезагрузку.

Ну, делать нечего, пишем в саппорт, мол, подойдите, посмотрите, что там, никто телогрейку на стойку не повесил (бывали, знаете ли, случаи)? Сервер перегружается ещё раз. Лезем ещё раз смотреть, а сколько теперь-то? Увиденное повергло в шок — 25 градусов на входе. Как не бывало жары, визга мониторилки. Кого-то он там сдул, прокашлялся. Надо ли говорить — больше никаких проблем не было. Добежавшие до стойки с тепловизором наперевес инженеры, естественно, ничего не нашли, мол, отлично всё.

Так и живём. Что это было — так и не выяснили. «Я устала, я капризничаю», восстание машин и т. п.

Работаю в геологоразведке заведующим хозяйством. Закончил институт по специальности ВТиПО. Устроиться на работу сразу как-то не получилось, и потому вот уже несколько лет я вкушаю всю романтику полевой жизни.

Рабочий день плавно подходил к концу и тут звонок от геофизика:

— Ты же вроде по специальности системщик? Можешь подойти к каротажке, у нас компьютер не запускается.

Поскольку наша работа и зарплата во многом зависят от оперативного проведения каротажа скважин, да и прикоснуться к любимым железкам тоже хотелось, я пошёл смотреть, что же у них там сломалось.

Каротажная станция представляет собой мини-лабораторию, установленную на базе Зил-131. Имеет обычный монитор, системный блок и кучу регистраторов типа «Вулкан», «Гектор», вмонтированных в стойку.

Придя на место, наблюдаю на мониторе «No signal». Поскольку при загрузке HDD диод иногда показывал активность, я начал грешить на перебитый кабель от монитора. Это было вполне возможно ввиду того, что Зил-131 практически каждый день преодолевал расстояния в 100 км по полному бездорожью. Системный блок был извлечён из стойки, и тут меня ждал сюрприз. Я никак не мог предположить, что кабель с одной стороны имеет обычный D-sub, а с другой — разъём (видимо, ещё советского производства), вмонтированный в корпус системного блока (изготовленного где-то в Башкирии). Каротажник, имеющий солидный опыт общения с данной техникой, начал доказывать, что всё дело в IDE-шлейфе жёсткого диска и его надо просто посильнее воткнуть. Что он, собственно, и сделал. Надави он ещё сильнее, мы бы услышали хруст текстолита материнской платы. После всех манипуляций блок был воткнут в стойку и прекрасно запустился.

На следующий день ко мне снова поступил звонок с той же просьбой. После совещания со старшим и более опытным товарищем я пошёл искать причину поломки.

То, что это не IDE-шлейф, я доказал тем, что просто его отключил, как и все остальные, оставив только минимальный набор, необходимый для запуска компьютера. Звуковые сигналы POST услышать не удавалось по причине отсутствия динамика как такового (слава отечественным сборщикам). Оставалось тыкать пальцем в небо: коротит материнская плата на корпус или память вышла из строя? Искать короткое замыкание не было никакого желания, поэтому я начал с памяти, переставив её в другое гнездо. Комп запустился с полпинка. Я вернул память на место и подключил HDD, CD-ROM и floppy. Машина работает.

В чём же тогда была причина? Окислились контакты на памяти? Или же она просто неплотно сидела в гнезде? Ответ был найден при осмотре блока питания, находящегося, мягко говоря, в близости от плашки памяти. На нём была очень сильная потёртость, собственно, как и на текстолите памяти. Даже находясь в жёстком корпусе, при большой тряске память умудрялась тереться о блок питания и, судя по всему, коротить. На блок питания была наклеена изолента. Всё работает вот уже месяц.

P.S. А каротажник, похоже, до сих пор свято верит, что всё дело в шлейфе IDE.

Некоторое время назад одна сотрудница начала жаловаться, что у неё стал умирать комп — то включается долго, то ещё что-то. Но, так как дел было и без неё полно, на эту проблему временно подзабили, ну загружается долго, но работает же.

Пару дней назад она написала заявку, мол, комп сдох окончательно, не включается вообще. Забрал я его к себе диагностировать. Пробую включить по кнопке — не включается, пробую завести с отвёртки (замыканием контактов на материнке) — тоже нет реакции, проверяю БП прямым замыканием — вентилятором крутит, работает. Ну, ясное дело, материнка сдохла, тем более что для компов организации комплектуха бралась, судя по всему, из одной партии и недавно все материнки начали дохнуть. Поменял ей мать на такую же, даже гиг оперативы докинул, отдал, радуется, что всё даже быстрее стало.

Сегодня снова пишет, комп умер, опять. И тут у меня в мозгу всплыла одна деталь, на которую я сразу не обратил внимания, когда проверял комп в прошлый раз. Кнопка на блоке питания была не в положении «вкл» или «выкл», а где-то посередине. Подхожу к рабочему месту сотрудницы и вижу — комп придвинут вплотную к столу, причём высота задней стенки стола настолько удачная, что провод блока питания проходит под ней, а вот кнопка уже нет, и она оказывается как раз зафиксированной в положении ни так ни сяк. Включил, сказал, чтобы вплотную к столу не придвигала, всё ок, всё работает.

Но материнка, видимо, действительно помирала, так как глюки исчезли.

Работаю инженером-эникейщиком. Поступает очередная заявка: надо с жёсткого диска старого ноутбука перелить инфу на новый ноут.

Выезжаю к клиенту, вытаскиваю диск, цепляю к ноуту, пока данные сливаются разговариваю с хозяйкой.

— А этот ноутбук уже только выбрасывать? Мне он, в общем-то, не очень нужен, разве только пасьянсы раскладывать…

Я осматриваю зверя. Старенький слабый ноут, аккумулятор со слов хозяйки уже давно мёртвый, из отверстий радиатора сильно воняет палёным.

— А что с ним случилось? Как он сломался?

— Он сильно задымил, заискрил и выключился.

Ну, думаю, не хватало в материнке копаться и выискивать сгоревшие микросхемы.

— Скорее всего, уже не получится починить.

— А он вам нужен?

— Ну, разве что на запчасти. За сколько отдадите?

— Да бесплатно отдам, мне всё равно его выбрасывать, только данные нужны были.

Принёс в офис. Решили вскрыть и посмотреть, что можем из него взять. Вскрыли. Рядом с материнкой маленькая платка с разъёмом S-Video и входом питания. Гнездо питания обуглено, одной ножки вообще нет — испарилась! И рядом маленький винтик валяется. Судя по размеру, попал в корпус между пластинами радиатора и однажды просто замкнул между собой плюс и минус гнезда!

Заменили БП, я сделал новую платку питания, и ноут ожил! Только разъёмом S-Video пришлось пожертвовать. Теперь это наш офисный ноутбук!

Но я долго буду вспоминать, как на текстолитовой плате размером 1,5×5 см вырезал дорожки самодельной микродрелью с отрезным диском диаметром 2 см.

Есть у меня домашний сервер, как, наверное, у многих айтишников: файлохранилище, прокси, VPN, DLNA, управление 1-Wire и так далее.

В качестве него используется старый нетбук с линуксом. Почему нетбук — потому что маленький и не шумит, в нём вообще вентиляторов нет. Почему не перепрошитый роутер или какой-нибудь Raspberry Pi — потому что не хотелось возиться с поиском прошивок, кросскомпиляцией и прочими интересными вещами.

Работает он уже несколько лет, висит себе на стенке на гвоздике в дальнем углу, пыль собирает. Вот только в последнее время в доме возникла проблема с электроэнергией: её могут внезапно отключить на сутки. Это вообще отдельная тема, но что касается нетбука-сервера — никаких бесперебойников и батарей не хватает, он ведь не один на резервном питании сидит, поэтому он периодически выключается.

А вот чтобы потом его включить, надо взять табуретку, подойти к стенке, долезть до него, открыть крышку, нажать кнопку (потому что настройки «включаться автоматически» в нём нет), закрыть крышку, убрать табуретку. Казалось бы, мелочь, но задалбывает, тем более что он управляет разными другими вещами, поэтому включается одним из первых, как только дали свет.

И вот, наконец, нашлось решение: конденсатор!

Ведь что такое «нажать на кнопку»? Это на пару секунд замкнуть два контакта, чтобы компьютер запустился, а потом контакты разомкнуть, чтобы он не выключился.

А что такое конденсатор? В момент подачи напряжения через него проходит ток заряда, который постепенно снижается до нуля. Чем не нажатие на кнопку?

Подходящий конденсатор на 100 мкФ нашёлся в валяющемся без дела старом CD-приводе, который всё было лень выбросить. Припаиваем его параллельно кнопке — и всё: в момент подачи напряжения нетбук сам запускается, потом конденсатор заряжается и «отпускает кнопку». Причём даже не нарушается всё остальное — настоящая кнопка-то работает, можно нажать, и он выключится, как и положено.

Просто вовремя вспомнился график заряда из учебника. А ведь уже собирался рыть интернет в поисках нового биоса для этой давно снятой с производства модели — и вряд ли бы нашёл.

Напишу и я немного о «кулибинстве». Тяжёлое детство, 8-битные игрушки, Spectrum, i286, AMD 5×86… Ой, не об этом. Это совсем древность. Сегодня возьмём время чуть поновее…

Итак. Есть мама EPoX 8KTA3-Pro на старом добром Via133. Есть к ней проц AMD Athlon XP 1.6+ GHz. Мама эта замечательна тем, что на ней 1 AGP + 6 PCI + 1 ISA слотов. Именно поэтому я и выбрал её в своё время для домашнего компа. Воткнуто туда было следующее: видео в AGP (профессиональный Matrox), SCSI-контроллер (Tekram), звуковуха (Awe64), две сетевухи (3com 905) и ISA-шный модем. Вдобавок четыре модуля памяти. Кроме того, проц был слегка погнан (так как был из «хорошей пластиковой» серии) до 2.0 реальных ГГц (ясное дело, с поднятием напряжения).

И всё было хорошо (даже глюк чипсета по работе с дисками не доставал, ибо Linux умеет его обходить), но разъём питания у мамы был ATX 2.0 (2.4 тогда ещё не придумали). И в какой-то момент я почуял запах гари (а комп-то работал, не выключаясь).

Анализ ситуации показал, что обгорели и обуглились все ножки питания +5 В в разъёме на маме. Дело в том, что эта плата почти не использовала +3.3 В с блока питания и получала нужные ей напряжения вторичным стабилизатором из +5 В, установленным уже на самой плате, тем самым недогружая линии 3.3 В и перегружая линии 5 В.

Решение родилось мгновенно: с обратной стороны платы было найдено четыре участка с крупными дорожками +5 В (рядом с разъёмом), они были зачищены, и к ним были припаяны провода по четыре квадрата. Ответные стороны проводов обжаты в разъёмы и подключены в БП (блок питания был мощный и имел достаточно разъёмов). В результате вместо трёх линий на маму стало идти семь линий +5 В.

И жизнь наладилась, а этот комп без всяких изменений до сих пор трудится у моих родителей — теперь, правда, уже не круглосуточно.

P.S. Проц все ещё работает в разогнанном виде, не умер и не глючит.

Дело было в 98−99 году, когда, скопив приблизительно 1000 $, я наконец-то приобрёл свой первый комп (кстати, он неплохо работает до сих пор в качестве маршрутизатора под FreeBSD в режиме 24/7/365, пару раз в год чистится от пыли, и меняются кулеры).

Эпопея началась в процессе освоения, Windows я на тот момент не видел даже в книжках и свежая 98 была откровением. Через год товарищ из параллели открыл для меня NT4 Workstation (не буду рассказывать, как я первый раз ставил её пять часов без smartdrv), на которой я просидел следующие несколько лет (года аж до 2002, несмотря на Win2000), что меня и спасло. Система была офигительно стабильна, по сравнению с 95/98, и падала, только когда я сковыривал в ней что-то руками. Не припомню ни одного случая, чтобы она упала сама.

У NT было ещё одно большое «но» — DirectX for NT застрял на версии 5, и та была unofficial сборкой, игры же уже требовали шестую версию. Это и спасло меня от бесцельного прожигания времени. Хотя через несколько лет я с помощью Win32Dasm и Hiew убедил The Sims запуститься, заNOPав все проверки версии ОС наличия DirectX, но это уже отдельная история.

Так как играть я не мог, всё времяпровождение за компом тратилось на изучение и исследование. В том числе чрезвычайно внимательно были изучены все бумажки, прилагавшиеся к компу, практически целиком прочитан весь встроенный в винду хелп (Пуск → Справка, кстати до сих пор есть множество описанных там вещей, о которых знакомые айтишники знать не знают) и методом тыка изучено содержимое CD-диска с драйверами-утилитами от ASUS’овской материнки. Знание английского у меня тоже было никакое, поэтому буржуинские мануалы воспринимались со словарём с большим трудом. В конечном итоге я понял главное — на диске записаны драйвера. Это программы для лучшего взаимодействия Windows с железом. И если установлены «родные» драйвера, то производительность будет лучше. Эпопея «как уронить Windows» стартовала.

В принципе, всё обходилось спокойно, кроме одного пункта. На диске были UDMA66 драйвера, в комментариях к которым было сказано, что эти драйвера ощутимо ускоряют работу с диском (что с 32 MB оперативки и уползанием в своп было актуально), и я решил, что установить их просто критически необходимо. После установки картинки грузиться отказались… Восстановив работоспособность винды, я перечитал readme.txt буквально по словам со словарём, и из него я постиг, что с этими драйверами винт сможет работать только с родным же асусовским шлейфом, потому что он имеет определённую capacity в отличие от других.

Вскрыв машину я обнаружил, что на родном асусовском шлейфе висит CD-ROM, а винт подключён на шлейф без эмблемы ASUS. Поменял шлейфы — и вуаля! Винда стартанула! Выключил машину, снял шлейфы и приложил друг к другу. Замерял разницу линейкой. Как сейчас помню: родной асусовский был на 12 с лишним сантиметров (!) короче… Впрочем, помогло мне это не сильно — двухгиговый Fujitsu (работает в «роутере» до сих пор) отказался стабильно работать в UDMA66, и NT-шка буквально через пару минут засыпала меня сообщениями об ошибках чтения-записи. Пришлось откатиться на UDMA33.

Следи за длиной шлейфов, %username%, провода не идеальны и тоже имеют своё сопротивление и ёмкость.

У меня в стародавние времена был комп с процессором AMD K6 233 MHz, так у него встал кулер в прекрасный день, т. к. играл Винамп, а в те времена он грузил проц на 40 процентов, проц быстро нагрелся до температуры сковородки, и комп завис. Играло техно, я на диване почитывал Лавкрафта, заевшая музыка зациклилась на отлично, и я не мог понять, откуда у меня такой трек классный. Через минут 20 пошёл запах от подгорающего пластика кулера. Комп был выключен, кулер поменян на менее бэушный и намного менее оплавленный, но проц был мёртв и казался безнадёжным.

За две последующие недели в материнке побывали различные Пентиумы-1 с и без MMX, Сайриксы, K5 и даже проц с маркировкой IBM. Я был безутешен. Они все не дотягивали по мегагерцам (а значит, и по производительности) до моего ненаглядного трупчика AMD.

Через какое-то время я попробовал вставить его на место, и он запустился. Не на 233 поначалу, только на 150, но потом раскочегарился и через несколько дней опять работал в полную силу, и Винамп грузил его на каких-то 40 процентов, можно было параллельно даже в Матлабе работать. Вот.

Намного позже я где-то узнал, что перегретые полупроводниковые устройства со временем восстанавливают свою структуру, нарушенную перегревом, если произошёл именно тепловой пробой, а не пробой из-за ненормально высокого напряжения, а в том 2000 году это казалось просто чудом.

Логический пробник. Когда проверял каналы у одного устройства, случайно перепутал вилки, и так получилось, что вместо 5 вольт на пробник пошло 220. Бабах, а мне наука: «Проверяй перед подключением». И неоднократно било током, и обжигался паяльником…

Подарили первый компьютер. Новый, по меркам машин у одноклассников не шибко крутой. И пока одноклассники резались в игры, я ковырялся в системе и попутно учился её восстанавливать после неудачных экспериментов. В итоге теперь у меня консультируются те, кто в школе просиживал штаны за играми.

Телефон-китаец на трёхбуквенном процессоре. По ошибке грохнул разметку памяти. Потом затёр предзагрузчик. Через полчаса копания на известном портале, посвящённом носимой электронике, всё восстановил.

Электронная книжка со скалой в названии. Экспериментирую на читалке со стеклобоем (потому что не жалко). И левые прошивки, и что только не делал. За 15 минут всё восстанавливается. Уже самому интересно, когда она наконец сдохнет без возможности восстановления.

Зато после этих манипуляций начал понемногу понимать, как устроены и как работают прошивки.

Как говорит моя знакомая, любой человек может поставить винду или поменять пробитое колесо. Другой вопрос, что не хотят напрягаться и отдают это «профессионалам».

А сейчас, дети, я расскажу вам сказку.

Жили-были на белом свете два друга, со школьной скамьи знакомы. И были у них диковинки заморские, гаджетами зовущиеся.

Дюже любил первый друг вещицы свежие да интересные. Привезли коробейники шкатулку музыкальную без кнопочек? Появилась в торговых рядах вещица звоняще-говорящая да пальцу токмо послушная? Камера-обскура для спорта зело экстремального? Shut up and take my money, как басурмане говорят! В общем, каждую луну появлялось у друга что-то этакое, ибо злата хватало обычно. А если нет — у ростовщика взять али «старую» приблуду за полцены продать.

Не было у второго друга такой любви к диковинкам новым. Любил он, когда диковинка послушна воле его и в руке лежит крепко. «Зачем мне, — говорил он, — новая, коли и со старой любо мне?» И за новой приблудой шёл не раньше, чем старая концы отдавала. Мог и годы не ходить.

Потому вступали други нередко в диспуты научные, троллингом именуемые. «Что ж ты, друже, с поганью ходишь? Её же при царе Горохе перестали делать! Она и эфир зело быстрый не ловит, и куриц по свиньям не метает, и обскура в ней не та… Может, басурман ты какой?» — зачинал речь первый друг. «Не нужно мне боле, ибо диковинка моя умеет всё, что нужно мне. А вот зачем тебе соловьём свистелка да ядер зело много, коли до вечера дожить не может приблуда твоя?» — в который раз ответствовал ему второй.

Это всё присказка была, а сказка вот.

Купили себе други в одну луну вещицы заморские, смартфонами именуемые. Взял первый себе самую-самую диковинку: зело огромная, зело вумная, зело новая… Побегать ему пришлось за ростовщиками, конечно: больно дорогая приблуда оказалась для студиозуса. Долго ли, коротко ли — беда случилась: упала приблуда на дорогу мощёную, пошла трещина по стороне передней. Пришлось другу наведаться в избу сервисную, золотишка и там отсыпать. Хватило бы другу на повозку самобеглую, у другого хозяина побывавшего. Второй же с китайцами задружился, вещицу у них купил да Леночкой нарёк. Не желал он злато направо да налево разбрасывать. И вещал первый второму: «Друже, что ж ты за поделку окаянную взял, на коленке узкоглазой собранную! Зело маленькая она, тяжёлая зело, не видит она эфиров новомодных, да и клеймо на ней поганое! Не юродивый ли ты часом, друг мой?» И отвечал ему второй тяжко: «Не нужны мне эти эфиры, да и не видать их в державе нашей. Лучше поведай мне, что твоя приблуда против моей может? Еды требовать втрое чаще али продаваться вшестеро дороже?» Зело утомили его подобные диспуты.

Скоро сказка сказывается, да нескоро дело делается. Два лета минуло с тех пор, вот третье идёт. И говорит первый друг второму:

— Выручай, друже! Диковинка моя хворает, видимо, час её пришёл… Пятнами покрывается, на куски распадается, речь тихая да невнятная, без еды жить не желает…

Улыбнулся второй недобро, аки лиходей, кистень по руке примеряющий:

— Друг мой верный! А помнишь ли ты, сколько злата отдал мастерам да коробейникам? А помнишь ли речи свои нелестные в адрес мой и приблуды, мною избранной? Почто ж ныне молчишь? Воды в рот набрал али молвить нечего? И кто ж средь нас юродивый?

И молчал первый, ибо нечем было отвечать ему. И знал он, что выговорится второй — да и руку помощи подаст, в беде не бросит. А что злопамятный зело — Бог ему судья.

Сказка — ложь, да в ней намёк, добрым молодцам урок.