Техсервис

Работаю в мировой фирме по наливу газировки в пластиковые бутылки «специалистом информационных систем». Знаменитый римский император позавидовал бы количеству одновременно выполняемых мной задач чёрной завистью. Моему начальнику завидую уже я, потому как он, общаясь по двум телефонам сразу, забивая базу корпоративной телефонии, ещё и мне втык поставить умудряется. Нас всего двое на весь Северный Кавказ. Пять депо, два сервера в нашем распоряжении, две сотни рабочих станций, полсотни ноутбуков, с полтысячи торговых терминалов. Короче, живётся весело.

Есть у нас в центральном офисе циска, что раздаёт интернет, обеспечивает связь и спокойствие тётечек-бухгалтеров. Настраивается она через старый добрый COM-порт.

Решило как-то наше начальство московское сменить одного из провайдеров всемирной паутины, но достучаться до нашей циски через веб-морду не смогло. Высылают толстенный талмуд в PDF по настройке этой самой циски. Говорят, читайте, придём, проверим. Два дня мы его курим, решаем подключиться и пощупать-таки на живую. Сразу всплывает вопрос: как? Кабеля у нас нет, да и ноута с COM тоже, а собрать на месте стационар не представляется возможным ввиду дебильного расположения серверного шкафа.

Пока начальник с блоком питания (местная валюта) ушёл в электроцех паять кабель из витой пары и огрызка принтерного интерфейса, я полез в кладовку. Отрыл старенький IBM T30, на котором, кроме COM, ещё и LPT есть. Порадовался, как оказалось, рано. Естественно, списанная семь лет назад машинка запускаться не захотела, да и изначально показалась подозрительно лёгкой.

Вскрыл… Сказать, что я охренел, — ничего не сказать. Там не было ничего, кроме материнки.

Лезу в кладовку второй раз, откапываю не так уж давно списанные T42. Хм, сокет тот же. Забираю из одной машинки проц, из второй — жестак и память, собираю на коленке ветерана-инвалида. Даю питание. Загорается контрольный светодиод. Ни хрена ж себе! Держа клавиатуру на весу, жму кнопку питания… О чудо!

IBM Technology. Press F12 to Enter Setup

Fan Error, system will shut down

Та-а-ак. Шарю в коробках, вытаскиваю на свет медный кулер от северного моста не менее древнего IBM S50 c остатками термоклея. Леплю его на проц ноута, вытаскиваю из Т42 кулер с вентилятором, цепляю разъём, направляю на прилепленный кулер, запускаю. Ура! Пошла заставка «хрюшки»! Чёрт, BSoD…

Курю. Получасовые поиски являют моим глазам пыльную «тошибу» с CD-приводом и разбитым экраном. Ещё один донорский орган кочует в реанимируемый Т30. Вырисовывается ещё один косяк: нет у меня CD-образа «хрюшки». Погуглил, скачал с торрента, нарезал, раскрутил — пошла установка!

Пыльная кладовка, заваленная старыми принтерами и CRT-мониторами, пыльный стол, на котором старенький поцарапанный ноут кишками наружу, из него торчит кубический десктопный радиатор, к которому прислонён ноутбучный вентилятор, рядом на шлейфе болтается клавиатура. На стуле перед всем этим сидит пыльный, уставший, но довольный хлопец и пускает дым в потолок. Заходит шеф с кабелем, видит это всё, долго втыкает на ноутбук, обзывает вивисектором и уходит.

Оборзев, думаю, что со всем этим Стоунхенджем, что тут наставлен, работать будет не с руки. Звоню в электроцех и спрашиваю:

— Мужики, а нет ли у вас случайно кулера в сборе для Т30?

— Как ни странно, есть. Приходи забирай.

С улыбкой до ушей втыкаю кулер прямо на горячую, собираю комп, подтыкаю сеть, ставлю дрова. Тащу пациента в серверную, подключаем циску. Как ни странно, определяется, просит пароль. Вводим, пароль, меняем один IP-адрес — и всё, провайдер сменён.

Какими словами я крыл наше высшее начальство — это отдельная история, а собранный мной монстр Франкенштейна работает игровой платформой задолбавшихся админов.

Было уже поздно. Дабы дать отдых глазам, мозгам и компу, я отбыл в объятия Морфея. И вот сплю я, но резко вскакиваю от жуткого треска. Не понимая, что это было, я облазил всю комнату, но тщетно: источник звука, так напугавшего меня, не нашёлся.

Долго ли, коротко ли — заметил я, что мой старенький комп приболел, стал постоянно зависать. Ну, я мастером уборки никогда не был, подумал, что дело в пыли. Залезаю в системник чуть ли не целиком — а там чисто, но радиатор от проца болтается. Оказалось, отломались ножки крепления, а заменить их нечем. Идея родилась очень быстро, когда я увидел на столе парочку прекрасных саморезов. Просверлить дырки в радиаторе было делом плёвым. Вкрутил саморезы, намазал термопасту, аки масло на бутерброд, и вуаля: комп успешно реанимирован и работает чуть ли не шустрее, чем прежде.

Сижу на работе, никого не трогаю, Type 59 по южному берегу гоняю. Стук в дверь. Заходит водитель сына президента компании и робко интересуется, не может ли кто посмотреть принтер. В ходе расспросов выясняется, что принтер (домашний струйник Canon) не протягивает бумагу при печати. Как обычно, «срочно надо».

Проверяю — действительно. Лезу на сайт Canon. По коду ошибки — замятие. Обрывков бумаги не видно. Пробую пропихнуть лист картона — проходит, но с трудом, на листе характерная царапина. Смотрю внимательнее, подсвечивая телефоном. Планка с мелкими роликами в одном месте чуть искривлена, и из-под неё торчит что-то похожее на кусочек чёрной пластмассы. Вытянуть не получается, пропихиваю назад и извлекаю на свет божий его — отборное подсолнечное семечко.

Работаю эникеем. Очередной вызов: «Компьютер не включается». На пороге тётечка лет пятидесяти. Ведёт в комнату, там старая тачка. Включаю. Сигнал одинарный. «Уф, ну, хоть признаки жизни есть», — думаю я. И тут перед моими глазами возникает GRUB. «А у вас что, линукс стоит?» — удивляюсь я. «Ну да, мне сынок установил…» Ещё раз удивляюсь.

Спустя тридцать секунд тачка вырубается. Разобрав, увидел кулер на ЦП, который просто болтался на одном креплении. Удивившись, как он не сгорел, мажу заново термопастой и ищу второе крепление… но его нет. Мать старая, крепления нового не найти. Как быть? Но я нашёл выход. Крепление подпилил ножом сбоку и закрепил кулер за выступ, выпиленный в пластмассе. Ну и что, что криво стоит, зато радиатор полностью на камне расположен и комп не выключается. Работает как часы.

А тётечка та ещё и пакет яблок всучила помимо денег, добрая душа.

Студенческая общага весьма уважаемого университета в городе каштанов. Выходной, на часах около десяти утра. Никто никуда не спешит — кто-то в одних трусах потягивает кофе, кто-то валяется на постели с ноутбуком, на втором ярусе до сих пор спят… Идиллия.

Бах!

Гулкий хлопок двери заставляет всех отвлечься от своих дел. В комнату врывается фурия — волосы дыбом, лицо перекошено, в руке старенький мобильник японо-шведского гения. Помещение моментально наполняется отборной бранью, из которой становится ясно, что у несчастного телефона «цифры, %$№*@, не нажимаются!» после того, как один из обитателей комнаты позвонил с него прошлым вечером. И, судя по активной жестикуляции, виновный будет покаран именно полурабочим аппаратом — уж больно похож он на оружие пролетариата, воинственно воздетое над головой, да и фанатичный блеск в глазах дамочки не оставляет надежды на спасение…

Со второго яруса кровати вытягивается рука, рывком вытаскивает предмет раздора из руки и скрывается за бортиком с добычей. Во внезапно наступившей тишине отчётливо слышны щелчки клавиатуры, хрусткий удар кулака по телефону, снова щелчки… и телефон возникает перед фурией.

— Проверяй. Работает? — хрипло интересуется заспанный голос.

Клац. Клац. Клац-клац-клац.

— Да-а! А…

— Ещё раз так влетишь в дверь — вылетишь в окно. Всё, свободна!

Дверь закрывается с тихим щелчком. Идиллия постепенно восстанавливается.

— А что с телефоном её было?

— Шлейф клавиатуры отошёл. Ставится на место лёгким ударом. А теперь я хочу досмотреть сон.

Идиллическая атмосфера вновь окутывает комнату.

Знакомый приволок на ремонт зарядник для телефонов в походных условиях. Неисправность: не хочет ни заряжаться, ни отдавать энергию. После вскрытия выяснилось, что внутренние аккумуляторы разряжены ниже безопасного предела, поэтому контроллер девайса заблокировался, дабы не допустить возгорания. Зарядить литий-полимерные аккумуляторы, находящиеся в таком состоянии, всё-таки можно, но существует определённая вероятность их разрушения с последующим пожаром.

Аккумуляторная сборка в этом девайсе состояла из четырёх банок. Немного подумав, решил что проще будет зарядить каждую банку по отдельности от обычной зарядки-«лягушки».

После того как первая банка простояла на заряде полчаса, я решил проверить температуру: и банка, и «лягушка» были весьма горячими. Тут-то я и вспомнил все страшилки про литиевый пожар. Чтобы хоть как-то обезопасить конструкцию, накрыл её П-образной крышкой от компьютерного БП и запитал имеющийся на ней вентилятор.

Некоторое время спустя коллега, сидящий неподалёку, полез копаться на полку, находящуюся над его столом. Когда он начал вытаскивать оттуда понадобившуюся ему плату, вниз сорвалась мелкая железяка. Угодила эта железка прямиком в полуразобранный включённый монитор, проходящий первоначальное тестирование после ремонта. Большого бабаха не вышло: железяка упала в низковольтную часть и вызвала срабатывание защиты БП. После удаления посторонних предметов тестирование монитора продолжилось, как будто ничего и не было.

После обеда приволокли ещё один ЖК-монитор, который достался на ремонт мне. Неисправность оказалась пустяковой: подуло электролитические конденсаторы на плате БП. Заменив их, я уже начал было собирать пациента, но, вспомнив про коварные защёлки на корпусе, решил всё-таки удостовериться, что монитор заработал.

Первые четыре секунды после включения всё было, как положено: лампочка индикации питания загорелась, монитор отобразил логотип производителя. Дальше экран должен был на некоторое время потухнуть, после чего должна была высветиться табличка «проверьте кабель». Вместо этого раздался очень громкий хлопок. Первая мысль, естественно, была об аккумуляторе, «лягушке» и китайцах, которые их делали, но огня и разлетающихся осколков видно не было, а индикаторы на зарядке показывали, что всё нормально, и заряд продолжается. Переведя взгляд на монитор, я увидел, что из него бьёт фонтан кумара. Судя по запаху, это был вскипячённый электролит из конденсаторов. Быстро всё обесточив, открутил металлическую крышку, закрывающую БП монитора. На месте только что впаянных конденсаторов были только резинки с торчащими из них выводами, вся плата была засыпана крошевом из алюминиевой фольги и бумаги.

Успокоив сбежавшихся коллег, начал устранять последствия. После удаления с платы всех ошмётков впаял новые конденсаторы, несколько раз удостоверившись в соблюдении полярности, подключил на выводы одного из них тестер и снова включил монитор. Результат был ещё более фееричным, так как теперь и металлическая экранирующая крышка БП была снята. Показания тестера, которые я успел рассмотреть, свидетельствовали о том, что напряжение в цепи было в допустимых пределах, а значит, причиной фейерверка являются сами кондёры. Подтвердилось это, когда я впаял в монитор кондёры, взятые с бэушных плат: всё заработало без малейших нареканий.

Объяснение происшествия довольно простое: закупленные недавно кондёры оказались перемаркированными на более высокое напряжение, однако не оставляла мысль, что в этот день в нашей комнате просто должно было что-то взорваться.

Лет семь назад появился у меня первый компьютер. Умудрился я вывести из строя DVD-привод — системой не виделся, при установке диска последний делал четверть оборота и останавливался. Интернет-провайдеры у нас только начали появляться, и без компактов было грустно.

Решил я драйв восстановить. Разобрал, прочистил, перебрал, собрал. Решил запустить без нижней крышки, перевернув кверху брюхом. За мгновение перед нажатием кнопки запуска компьютера в поле зрения попал криво установленный шлейф, идущий к передней панели привода. Глаз уставился на маленькую детальку возле разъёма питания, которая в следующий миг — пшшшик! — ярко сверкнула и испарилась в клубе дыма. Естественно, комп был обесточен, привод осмотрен, шлейф поправлен. С мыслью о том, что приводу конец, я запустил комп. Движение головки, звук раскручиваемого диска — и винда спросила меня, как проиграть диск.

Привод до сих про действует, правда, уже не в моём компе.

Несмотря на то что ремонт принтеров и копировальной техники не входит в мои обязанности, приходится иногда консультировать коллег по электронной начинке этих устройств.

На ремонт попал копировальный аппарат известного производителя, относящийся к минималистичной линейке — даже подача листов только одиночная. К тому же аппарат был одним из самых первых представителей этой линейки и в принципе не имел никакой возможности отображения кода ошибки, даже через моргание светодиодом.

А вот неисправность была заковыристая: днём аппарат мог сделать 1–3 копии, после чего встать намертво до переподключения питания. После окончания рабочего дня все глюки прекращались. Спецы по механике перешерстили всё, что было в их компетенции, проверили срабатывание всех датчиков, убедились, что нагреватель в печке звонится и имеет нормальное сопротивление, после чего развели руками и сказали: «Это всё ваша электроника».

Электроника этого аппарата представляет собой абсолютно безумное хитросплетение аналоговых и цифровых каскадов. Достаточно сказать, что роль ШИМ для основного блока питания выполнял микроконтроллер, отвечающий за управление всем аппаратом в целом. Сам микроконтроллер при этом питался от маломощного неимпульсного БП. Именно это схемное решение ещё больше усложняло диагностику: если контроллеру не нравился какой-то из параметров работы, он имел возможность потушить питание почти для всего устройства, при этом не сообщая код ошибки.

Первым делом установил, что привязка глюков ко времени дня на самом деле является реакцией на напряжение в розетке: в рабочее время — 210 В, в нерабочее — аж 240, но при этом выходные напряжения блоков питания всё равно остаются в допустимых пределах. Пришлось рыть форумы и книжки на предмет похожих проблем. В одной из книжек, посвящённой ремонту копировальной техники, удалось найти список параметров, которые проверяются контроллером, а также реакции на их отклонения. Получалось, что вот такую глухую остановку могут вызывать только проблемы с печкой. Но печка-то греется — обожжённый палец тому свидетель.

В той же книжке удалось найти таблицу соответствия температуры и напряжения, получаемого с датчика температуры в печке. Подав сигнал с датчика на осциллограф, увидел, что перед самым сбоем температура в печке начинает падать, пока не достигает значения, которое контроллер считает признаком сбоя. Так как осциллограф у меня двухканальный, на второй канал подал сигнал, управляющий включением нагревателя в печке. Результат был обескураживающий: при снижении температуры появляется сигнал на включение нагревателя, но он продолжает остывать. При 240 В в розетке провал по температуре тоже имелся, но значение не успевало опуститься ниже порога срабатывания защиты.

После некоторых пререканий механики всё-таки заменили «нормально звонящуюся печку», и всё заработало.

В течение 6 месяцев вышли из строя три машины из разряда «старых и любимых». Причина — отмотали свой ресурс конденсаторы. Пока я их перепаиваю, мотайте на ус, любители классического железа: если третьи и четвёртые пентиумы начали вдруг «глючить просто так», начинайте проверку с конденсаторов. Просто срок им уже подошёл. А так-то старый верный друг ещё послужит.