Мысли о вечном

Большая советская энциклопедия 1952 года издания:

Азот в сложении с капитализмом — это война, разрушение, смерть. Азот в сложении с социализмом — это высокий урожай, высокая производительность труда, высокий материальный и культурный уровень трудящихся.

Как-то странно рассуждать о политической ангажированности азота, не находите?

Но почему-то сегодня принято рассуждать об антинародности «Чебурашки». С технической точки зрения — это всего лишь средство фильтрации, которое может быть использовано как во вред, так и на пользу.

Мой имейл прошёл с одного российского адреса на другой через кучу серверов. Один, похоже, был в Боливии. Если «Чебурашка» не выпустит его из России, число людей, желающих его прочитать, сократится. Неплохо, мне кажется.

Если будут фильтровать доступ извне в какую-то часть рунета — тоже неплохо. Дочка капитана в чате написала, что папа через неделю уходит в командировку. Немного сопоставлений — и мы знаем, что атомный подводный крейсер через неделю заступит на боевое дежурство. Оно нам надо так светить? Если в часть рунета можно будет зайти только с российских адресов — это неплохо, как и отдельные кабинки в туалете.

Когда кончаются нормальные аргументы, проще всего обозвать оппонента врагом народа, а все его дела — антинародными. Совок-с. Так ещё Лысенко Вавилова в тюрьму отправил. Не уподобляйтесь.

А запретить интернет можно только одним способом — запретив TCP/IP. Это не так просто.

На всю опушку леса звенели гитары. Не умевшие играть вовсю горланили «Очи чёрные». В середине трещал самовар, чуть поодаль четверо устанавливали туристическую палатку. Ждали распаковки два больших торта. Облокотившись на деревья, отдыхали велосипеды. Дамы читали, вырывая друг у друга, подшивку «Бурды». Дети носились, кидаясь друг в друга летающей тарелкой, а один чудаковатый парень подвешивал к дереву длинный провод и забивал в землю лыжную палку, задавшись вопросом: а что в этом лесу можно поймать на детекторный приёмник? Также он взял с собой двигатель Стирлинга, чтобы, наэкспериментировавшись с приёмником, испытать диковинную машину над самоваром. Вся атмосфера была пропитана диалогом из фильма «Москва слезам не верит»:

— Предлагаю дружить домами!

— Встречное предложение дружить семьями!

А в это время на IT happens кто-то обозвал локалку суррогатом интернета. Да сам интернет — суррогат таких встреч! И как бы вы ни были увлечены глобальной сетью — не забывайте, пожалуйста, их устраивать!

Меня внезапно озарило, что любое знакомство с новой технологией/продуктом неизбежно проходит пять стадий принятия смерти:

1. Отрицание. «Да ну его в жопу, я не буду работать с этим куском говна!»

2. Гнев. «Да твою же мать, какая пьяная мартышка делала этот интерфейс?! Чем у них колются индусы-кодеры?! Твою мать, что ты творишь, срань господня, я же только файл переименовать хотела!»

3. Торг. «А, может, этот кусок задачи выполним вот на этой старой доброй платформе? Ну, в последний раз! Честно!»

4. Депрессия. «Шла 1856-я страница мануала…»

5. Принятие. «Ну… После четвёртой переустановки и подгона всего окружения, в принципе, можно работать!»

Ну зачем же сразу так: «в гробу видали», «крутили» и всё прочее?

Вспомнилась телепередача. Названия не помню, что-то вроде «Из не попавшего в КВН». И была там сценка о том, как отдыхают от трудовых будней клоуны. По версии её авторов, отдых клоунов заключается в том, чтобы монотонно бубнить без малейшего намёка на смех или улыбку. Да, даже самая большая радость надоедает, когда становится профессией.

Есть люди, чьи профессии тесно связаны с каменными джунглями. Которые, чтобы прокормить семью, вынуждены сутками не вылезать из четырёх стен. Неважно каких — от офиса до горячего цеха. Где они стремятся проводить отпуск, праздники, просто выходные? Правильно, где-нибудь в лесу.

Есть люди, чьи профессии тесно связаны с огромными скоростями. Машинисты поездов, пилоты. Часто их отдых состоит в том, чтобы сесть на велосипед и кататься на нём как можно медленнее. А то и прогуляться пешком, как в анекдоте о проводнике поезда на пенсии.

Есть люди, для которых путешествия — не развлечение, а профессия. И те редкие часы, которые им удаётся провести дома, с семьей, кажутся им настоящим раем. Космонавтика — это и вовсе экстремальный случай, песня «Трава у дома» написана не просто так.

Есть гейм-тестеры. Будьте уверены, их хобби могут быть связаны с чем угодно, только не с компьютерными играми.

Свободное ПО часто пишут люди, чьи профессии с программированием не связаны. А если и связаны — то пишут не на том языке программирования, с которым им приходится иметь дело на работе, а на любом другом.

А есть люди, для которых интернет — не досуг, а профессия. Веб-дизайнеры, веб-программисты. У них интернет с работой ассоциируется, они отдыхать от оного хотят! Вот потому-то среди них до сих пор встречаются коротковолновики и фидошники. Некоторые даже практикуют почти забытую форму общения — дружбу по переписке. И для них ограниченная сеть станет отличным подарком. Они даже в платном виде её примут с распростёртыми объятиями. А уж в бесплатном — тем более.

Добрый день тебе, представитель чумного барака для сумасшедших фриков!

Вашему покорному слуге пришлось быть эникейщиком в студенческие годы, админить сеть небольшого предприятия с парой серверов. Теперь я тружусь по дипломной специальности (юриспруденция) в одном из самых железных и горных университетов (а ещё научных и технологических) нашей неохватной родины.

Право очень похоже на описание IT: учебники, попав в руки студентов, уже успевают безнадёжно устареть. Практика правоотношений запутана и часто противоречит учебникам, законам и даже здравому смыслу.

От юриста зависит всё — но не потому, что это действительно так, а потому, что все так считают. Все проблемы сотрудников должен решить юрист, сделать их работу за них. Именно юристы несут ответственность за правовую безопасность договоров на десятки миллионов; если поставщик/исполнитель/подрядчик плохо выполняет обязательства — снова виноваты юристы. Юристы виноваты, что пишут заключения и не дают пройти инновационному бреду руководства, за который это же самое руководство может получить не премию, а реальный срок.

Уровень стресса всегда зашкаливает, потому что высок уровень разгильдяйства и все всегда приходят в последний момент, когда уже все сроки просрачены и всё нужно вчера. Убивает «профессионализм» любимой бухгалтерии, которая не знает, как поставить на баланс поставленный товар, и требует юристов сделать это за них.

Точно так же всегда найдется студент или выпускник, который может знать в определённом вопросе больше, чем ты.

Юрист — это такой образ жизни, когда ты занят своей профессией всегда. Ты решил почитать книжку в свободное время? Да фиг тебе, а не свободное время! Всегда найдутся люди, которые умирают, разводятся, судятся, и фраза «ну ты ж юрист» присутствует в нашей практике постоянно, как у вас — «ну ты же компьютерщик, почини холодильник». Это раздражает.

В тусовках с друзьями периодически всплывают правовые вопросы, которые просто не хочется слышать. А если ты ещё и обладаешь уровнем эникея или админа, то тебя вообще рвут на части по жизни.

Вот только овощ многолетних травянистых растений семейства Капустные (Brassicaceae) тем, кто хочет меня заставить работать по 15 часов в сутки, а платить за семь. В этом наше немногочисленное различие.

В остальном всё то же самое: написав крутой отзыв на исковое заявление, неделю копая сотни листов судебной практики, ты радуешься, а для остальных это просто бумажка на несколько листов. Ты всегда знаешь, что работаешь слишком мало и слишком медленно, по мнению руководства и коллег.

Раньше были две профессии, сопровождавшие человека от рождения до смерти: юрист и врач. Теперь к ним добавился IT-специалист. Потому что без вас, дорогие айтишники, мир встанет в позу Crustacea, выйдет боком, и наступит каменный век.

Домашнего сервера у меня нет. Ну, это как посмотреть, хотя основной комп у меня и в миниатюрном корпусе, там стоит процессор из последних, памяти, сколько влезло, мощная видеокарта. Можно в игры играть, можно эволюцию галактик считать, можно криптовалюту майнить. На диске лежат:

• все мои любимые фильмы, которые смог найти или записать (с кассет, причём лицензионных);

• локальная копия догадайтесь-с-одного-раза-какой библиотеки;

• 64 диска другой библиотеки имени продукта коллективизации;

• отсканированные личные книги, которых не нашлось в сети (выложил я их в публичный доступ или нет — отвечать отказываюсь, потому что ответ может быть использован против меня).

Кроме того — любимая музыка, некоторое количество аудиоспектаклей. Коллекция медленно пополняется, причём всё медленнее и медленнее — похоже, близка к насыщению. И не так уж много места она занимает. Разумеется, есть резервная копия.

И, разумеется, кроме коллекции, есть и некоторое количество моих проектов, которыми я занимаюсь в свободное от развлечений и работы время. Знали бы вы, какой кайф доставляет не скачанный с инета ролик, показывающий эволюцию галактики, а посчитанный самостоятельно…

Кроме того, есть несколько старых материнских плат в рабочем состоянии и несколько видеокарт, тоже старых. Имеется небезызвестная «малинка» и менее известная, но более производительная плата того же типа. Все они могут проигрывать медиаконтент и вести расчёты. Плохо, конечно, но могут.

Да, мониторов тоже не один (один — ЖК, другой — ЭЛТ: не выбрасывать же, а качество хорошее). И на крайняк — телевизоры, современный и старый, маленький, ещё чёрно-белый, но в аварийной ситуации сгодится.

Можете смеяться, можете называть Плюшкиным, как некоторые знакомые. Но вот случилась авария у провайдера, и инета не было пару недель. Я этого, можно считать, не заметил, у меня же всё с собой (а новости можно и на смартфоне почитать, трафик мизерный), а все знакомые выпали из жизни.

А облакам я не доверяю. То одно развеется, то другое из прекрасного кучевого превратится в страшное грозовое. Вот поссоримся мы окончательно с Европой — и сдует все облака за горизонт. Не, лучше под землю, как адмирал Бум. А если что… ну, совсем, если что — контентом буду делиться со всеми окружающими.

Да, вы правы: я думаю об автономном источнике энергии.

Да, вы ещё раз правы: у меня есть две читалки с экраном на электронной бумаге и термоэлектрическая зарядка к ним. Так что без книг я в любом случае не останусь. Почему две, а не одна? Ну вы спросили…

Айти — это работа для сумасшедших.

Это чумной барак для всех умалишённых. Для фриков и психопатов. Если ты видишь маньяка, орущего на шизофреника, знай, прогадать невозможно: это айти-отдел. Ибо даже в Кащенко опасные мании стараются не соединять.

Айти — это такая профессия, где ты всегда дилетант. Ты не можешь стать профессионалом, ты никогда не будешь уверен в своих знаниях. Потому что твоя некомпетентность растёт прямо пропорционально количеству потраченных на изучение и практику часов. Это такая «Алиса в стране чудес», только там, чтобы не стоять на месте, приходилось бежать ещё быстрее, а здесь частенько кажется, что с каждым шагом тебя только относит назад в глубины махрового невежества.

Я знаю только то, что ничего не знаю. С каждым днём я ещё больше узнаю, насколько же я никчёмный идиот и как велико моё «ни черта не знаю». А оно обширно, как сама Вселенная.

Айти — это такая профессия, когда от тебя всегда зависит всё. По уровню стресса и ответственности это сравнимо, наверное, только с деятельностью врачей или инженеров, занимающихся расчётами жилых конструкций или каких-нибудь там мостов. Одно неверное движение — и пациент — труп. В нашем случае трупом может оказаться вся огромная корпорация, по глупости пустившая тебя в серверную. Ошибка в расчётах — и здание рушится к чертям, а бортовой компьютер «боинга» выкидывает exception. Только вот инженеров страхуют целыми отделами, занятыми перепроверкой всего и вся, а врачей выпускают к живым людям лишь после долгих лет усиленного обучения. А в айти…

Айти — это такая профессия, когда всё, что ты знаешь, уже устарело. Если ты читаешь о технологии в интернете, ты знаешь, что 40% информации искажено, а технология устарела пару лет назад. Если ты читаешь учебник по этой технологии, ты понимаешь, что она устарела пять лет назад. Если учебник на русском — семь лет. Если в нём исправлена хотя бы половина опечаток и неточностей — этой хреновиной уже никто не пользуется с десяток лет. Но это не значит, что ты не должен её знать. Это просто значит, что ты должен был её знать десять лет назад. Нет, всем всё равно, что десять лет назад ты был в средней школе.

Потому что айти — это такое место, где всегда найдётся 13-летний прыщавый подросток, который уже знает половину того, что знаешь ты. И ты знаешь, что он выйдет на рынок труда и будет конкурировать с тобой уже завтра. И он не один. И имя ему — легион.

Айти — это такое место, где невозможно получить хоть сколько-нибудь приемлемое образование. Ты можешь закончить ИТМО или Политех, хвастаться золотыми медалями и красными дипломами. Но Вася с образованием «менеджер по туризму», вовремя прочитавший Олиферов, всё равно окажется ценнее в серверной. Тем более, всё равно 90% знаний появляются в процессе испуганного панического тыканья вслепую. Кстати, если ты думал, что пока у тебя мало опыта и ты, весь зелёный и трясущийся, пытаешься разобраться в настройках свитча стоимостью с твою машину, тебя будет хоть кто-то подстраховывать, — чувак, ты очень серьёзно ошибался.

Айти — это такой образ жизни, когда ты занят своей профессией всегда. Ты решил почитать книжку в свободное время? Кого ты пытаешься обмануть: мы-то отлично знаем, что скрывается за этими милыми зверушками на обложках O’Reilly. Пошёл с друзьями попить пивка? Ты отлично знаешь, что всё это закончится спорами до хрипоты и брызганья слюной о том, какой язык лучше реализует очередную функцию. Читаешь журнал — ставлю бутылку на то, что это «Компьютерра», выход в свет — конференция Cisco или выставка робототехники.

Айти — это когда тебе снится, что ты не можешь проснуться потому, что у тебя битый бут-сектор. Айти — это когда ты бросил все попытки объяснять «нормальным людям», чем ты зарабатываешь на жизнь.

Айти — это когда ты работаешь по 15 часов в сутки совершенно добровольно, а платят тебе за семь.

Айти — это когда ты точно знаешь, после какой бессонной ночи подряд начинаются лёгкие галлюцинации.

Айти — это когда ты делаешь что-то настолько невероятно крутое, что захлёбываешься от восторга перед самим собой, а для окружающих ты просто скрюченная жалкая фигурка у монитора.

Айти — это когда вокруг тебя толпа таких же маньяков и ты знаешь, что не можешь их подвести.

Айти — это когда ты всегда знаешь, что работаешь слишком мало и слишком медленно.

Айти — это невероятно, охеренно, потрясающе интересно.

Некоторые футурологи на этом сайте утверждают, что в будущем поборники авторского права могут запретить иметь дома компьютеры. А я предполагаю, что этого им может и не понадобиться: люди сами будут воротить нос от вычислительной техники. А произойдёт вот что.

Рано или поздно закон Мура перестанет действовать. Производительность компьютеров увеличиваться больше не будет. Придётся искать технологию, обеспечивающую резкий скачок производительности — но таковую не найдут. Проблема будет в том, что человечество к закону Мура слишком привыкло. Требования к производительности машин будут всё так же возрастать, а сама производительность расти перестанет. Придётся выжимать максимум из того, что есть.

Для этого придётся отказываться от мешающих факторов. Сторонники линуксовой консоли предложат отказаться от GUI. Сторонники «Менуэтов» и «Колибри» — от ЯВУ. Вначале эти концепции будут работать по отдельности. Затем требования к производительности возрастут настолько, что придётся отказаться от того и другого одновременно. Потом — вернуться от алфавитно-цифрового ввода-вывода информации к чисто цифровому. И, наконец, от чисто цифрового перейти к тумблерно-светодиодному, как в MITS Altair и микротренажёре МТ1804.

Понятно, что в таких условиях пользоваться компьютерами продолжит лишь одна категория населения — гики. А программировать — и вовсе только люди, приговорённые к принудительным работам. Потому что писать программы через такой интерфейс для машин, обладающих тысячами терабайт памяти, больше никто не согласится. А необходимость программировать не исчезнет, ведь области, в которых необходимо вести сложные расчёты, тоже никуда не денутся.

Постепенно у населения выработается чёткая ассоциация: компьютер — принудительные работы. И держать машину дома, а уж тем более добровольно подходить к ней и включать, никто не захочет: «Мы что, мазохисты? Пусть этим приговорённые занимаются». Поборники же авторского права исчезнут сами собой, потому что и без них все будут любую свободную минуту тратить на посещение театров, дабы отдохнуть от мигающе-щёлкающего мира, где буквально всё управляется светодиодно-тумблерными монстрами с каторжниками за пультами.

Зачем, говорите, гроб в углу комнаты и жёсткий диск в запаянном непромокаемом пакете, завёрнутый в фольгу?

Я таки скажу вам зачем. Потому что бэкапы — это наше всё.

В первую очередь почитайте, что случилось с известным IT-журналистом Мэттом Хонаном и как он в одночасье лишился всех фотографий его семьи. Может быть, ваши криптоконтейнеры и не расшифруют, но удалить смогут вполне. Кроме того, нередки случаи произвольной блокировки аккаунтов Google, Apple, GoDaddy — и, поверьте мне, доказать их техподдержке, что ты не верблюд и не нарушал правила использования, практически невозможно, особенно если вы проживаете не в США.

Следующим шагом должно стать осознание того, что ввиду активной деятельности народных избранников у нас может появиться великий внутренний интернет «Чебурашка» и своя платёжная система без внешних переводов, благодаря чему все ваши зарубежные бэкапы превратятся в тыкву и будут вам доступны, только когда выедете из страны (если их, конечно, не удалят за просрочку аренды). Про соцсети я вообще молчу, если уж замминистра связи рассматривал возможность их закрытия.

Поэтому железный бэкап на домашнем сервере плюс периодическое обновление критичной информации на съёмном жёстком диске, закутанном в фольгу и влагонепроницаемый пакетик где-нибудь в гараже или кладовке — это наше всё. В общем, не храните все свои яйца в одном месте, особенно в облаках, где такая переменчивая погода.