Монтажники

Как вызванивает эзернет настоящий айтишник? Он берёт LAN-тестер, на худой конец омметр, на самый крайняк —батарейку и лампочку.

Как вызванивает эзернет настоящий электрик? Он вскрывает розетку, по одной отсоединяет жилы, цепляет к ближайшей фазе, а его напарник на том конце обычным индикатором фазы с неонкой определяет целостность. Бинго! С инженерной точки зрения результат одинаковый.

Оптики из дружественной организации рассказывали, что где-то в области аборигены спросили:

— Медь?
— Не! Стекло. Во, смотри: нету меди.
— А-а-а… А когда будет?

Достали теоретики и начальники в построении сетей.

— Линк более 80 метров — это фигня, кто вас учил работать?

Я отлично знаю, какого кабеля сколько метров тянуть. И не вам меня учить, сколько метров «линк» делать. Может, на том дешёвом китайском кабеле почти пятой категории, что вы брали, и 60 метров — это много, но мне-то что с того?

— Скрутки делать нельзя, медь в месте соединения окисляется!

Ага. А когда вы кабель обжимаете, «эржешку» к кабелю вы тоже припоем вешаете?

— Одна скрутка — это 20% потерь.

Прикола ради с ребятами проверили на стометровом куске кабеля с десятком скруток. Потерь не нашли.

— В подъезде (на техническом этаже) надо использовать кабель для внешних работ.

Ага, а потом придёт пожарный инспектор и вставит мне пистон: при горении изоляции кабеля для внешних работ выделяется недопустимое количество отравляющих веществ.

Отчего же эти профессионалы-теоретики теряются от элементарных вопросов: «А почему витая пара — „витая“? Почему шаг завивки разный у разных пар?» Я-то свою работу знаю, а они?

Ставим систему наблюдения на удалённом объекте.

Утро. Генеральный директор объекта:

— Если вы сделаете нам всё так, чтобы никто ничего незаметно не мог стащить, приезжайте к нам в любое время года и отдыхайте хоть всей фирмой.

Вечер. Старший смены охраны объекта:

— Пацаны, вы ж нас знаете, мы люди свои, нам много не надо… Короче, если вы нас научите, как делать так, чтобы камеры хоть иногда не работали, приезжайте в любое время хоть со всей толпой — отдохнёте на высшем уровне.

Полуофициально работаю в одном известном украинском интернет- и ТВ-провайдере. Вчерашний день вынес мозг напрочь.

Во-первых, с утра в офис заявилась неадекватная дама и потребовала проверить диски, которые держала в руках, мотивируя тем, что наша контора представляет собой интернет-кафе. Начала качать права и требовать документы на помещение. Спасибо региональному менеджеру, давшему добро на вынос тела из помещения.

Во-вторых, на одной из заявок на подключение интернета пришлось делать межподъездный проброс витой пары при одном открытом чердаке из двух.

В-третьих, на последней заявке растерзали распределительную этажную коробку, у которой какая-то «добрая» душа забила цементом отверстие под ключ.

Я бы не писал, случись всё по отдельности. Но сразу — это таки слишком.

Протягивали мы оптоволокно через подвал одного здания — очень корявого, надо сказать. Ни тебе технологических отверстий для кабелей, ни электрической проводки — пришлось самим тянуть переноску аж за 300 метров. Темень, сырость и бетонные стены по полметра толщиной в самом узком месте. После пяти часов с перфоратором мы с напарником чувствовали себя шахтёрами-забойщиками. Рождались мысли о том, как хорошо бы из пушки стену эту прошибить или направленным взрывом. Во время нечастых перекуров на поверхности мы делились всё новыми идеями. С нами курил мужичок лет за пятьдесят. Оказался мастер, своего рода коллега. Услышав наши домыслы «хорошо бы из гаубицы», он рассказал поучительную историю.

В начале 80-х в одной несекретной военной части потребовалось прокинуть электричество туда, где его не было, оттуда, где оно было. Кратчайший путь — самый верный: тянуть было решено частично по старому бункеру, частично по небольшой траншее. Рассказчику «посчастливилось» оказаться в группе, которая должна была проделывать технологическое отверстие в стене бункера. Каких-то два метра железобетона. Перфораторов в то время не было, но были ломы и такая-то мать. Проделать ломом дырку глубже его длины не получилось. Особым распоряжением командира части были выданы два взвода в помощь, но человеко-часы решали не всё. Дырка была уже большая, но короткая; с другой стороны вырыли уже целый котлован, оголив изрядную часть стены несчастного бункера, и шли навстречу, но, видимо, мимо.

После трёх дней, полных нечеловеческих усилий и ненормативной лексики, приняли судьбоносное решение: использовать оружие. В бункер в разобранном виде затащили безоткатное орудие. Ящик снарядов, полный бункер пороховых газов — и умная, но запоздалая мысль, что нужно бетонобойное орудие, а не малокалиберка-безоткатка.

К счастью, никого не убило и не покалечило во время дыркопроделывательной операции. К этому же счастью появился генерал с негласной проверкой — слухи о разрушении бункера дошли до командования. Генерал выяснил обстоятельства, тяжело вздохнул, взял командира части и приказал принести лопаты в количестве двух штук. Одну взял сам, другу вручил командиру и начал рыть канаву вокруг бункера, попутно читая лекцию на тему «Умный в гору не пойдёт». Где-то полчаса они вдвоём трудились, потом генералу это дело наскучило, и он отбыл восвояси, приказав через неделю проложить свет и привести бункер в исходное состояние.

Давеча тянули сеть в один хрущёвский дом. Дом как дом — панельный, пятиэтажный. Жители такие же: панельные, мало думающие, но много возмущающиеся. Ключ от чердака в квартире N. Сама эта квартира подписала заявку на интернет и должна быть заинтересована в том, чтобы всё сделали быстро. Фигушки!

Бабулька далеко запенсионного возраста и энергии неуёмной отказывается выдать ключ от чердака, ругается из-за двери, называет нас террористами и грозиться вызвать милицию. Управляющую компанию, ТСЖ и участкового мы ставим в известность всегда, когда выходим на объект, — это избавляет от множества проблем. Бабулька за дверью инсценирует вызов милиции: кричит, что убивают, грабят, а кто-то из нас в аптеку побежал — не иначе насиловать хотят. Липа, ясное дело, но мы звоним начальству. Начальство зовут Пашей. Образу страшного, нраву незлобного, ума великого — на 28 лет две «вышки» и степень кандидата. Докладаем обстановку. Ждём распоряжений.

Распоряжения явились в виде самого Паши в камуфляже где-то через час. Прежде чем ехать, он созвонился с отделением милиции и узнал, что божий одуванчик из квартиры N страдает нешуточной формой паранойи и заваливает их всякого рода письмами и жалобами на подозрительных соседей. В общем, нам говорят делать виноватый и унылый вид и подыгрывать всячески.

Стук в дверь. Подозрительный Пашин голос:

— Отряд милиции особого назначения, капитан Черепушкин! Поступил сигнал, что у вас тут два бандита промышляют. Вы вызывали?
— Не я…
— Всё равно, раз мы прибыли, будем проводить следственный эксперимент. У кого ключ от чердака? Давайте, если у вас.

Дверь приоткрывается ровно настолько, чтобы в щель мог быть выкинут ключ. «Ага, спасибо, гражданочка», — при этом Паша так скалится в глазок, что страшно. Поворачивается к нам: «Ну что, рецидивисты, показывайте, какие бесчинства вы тут устроить хотели! Марш на чердак следственный эксперимент проводить!» Мы канючим: не надо, мол, начальник, отпусти, мы кругом невиновные, законопослушные, но капитан Черепушкин непреклонен.

За какое-то время управились, Паша помогал посильно. Уходя, он вернул старушке ключ (положил на коврик перед дверью — она наотрез отказалась открывать) со словами: «Не бойтесь, гражданочка, они не опасные, проверено. Монтёры простые, но для профилактики я их всё-таки заберу. Ежели будет ещё кто беспокоить — звоните», — и оставил ей номер на бумажке рядом с ключом. Выходим и спрашиваем, на фига он номер ей оставил свой.

— Зачем свой? Это номер областной психушки. С такой патологией её в городскую уже не возьмут.

Работаем у местного крупного интернет-провайдера монтажниками. Сразу скажу: игрушки типа «квест» отдыхают. До сегодняшнего дня мы думали, что выполняем сложные наряды, но, как оказалось, это в корне неверно.

Итак, дано: три дома, соединённых между собой кирпичными вставками — тоже жилые дома, итого пять. Наша задача — протянуть линию связи до абонента из дома «1» в дом «3» через дом «2», он же вставка. Здесь нужно отметить, что все три дома относятся к разным управляющим компаниям, и чтобы достать от всех подвалов ключи, нужно ехать в совершенно противоположные концы района. Так или иначе, выполнение наряда не представляется возможным хотя бы по двум причинам: во-первых, у нас всего один пропуск на бригаду, а ключи мы берём под залог пропуска; во-вторых, в диспетчерской первого дома нам сказали, что ключи от подвала утеряны, хотя подметили, что через четвёртую вставку можно пройти во все три дома. Поверили. Протянули кое-как девять этажей от абонента и убедились в том, что ход в третий дом через четвёртую вставку есть, а далее стоит железная дверь, от которой ни у кого нет ключей. Как так — обманули!

Что делать? Искать ключи от второй вставки. Обзвонили пару диспетчерских и выяснили, что ключи есть у сантехников в другом квартале. Поехали туда, взяли ключи, приехали обратно, убедились, что на связке нет ключей от искомых железных дверей. Огорчились, сели думать. Всяко прикидывали и решили, что надо сдавать наряд. Пошли срезáть бухту и ехать дальше, но напоследок я решил обследовать все маленькие окошечки в подвал. Первое обследуемое закрыто, второе закрыто… Надежды уже не осталось, но всё-таки я не поленился пройтись к следующему подъезду и посмотреть там. Вот оно! За пластиковым стёклышком, которое я отогнул, оказался открытый замок! Бегу к напарнику давать команду «отбой». Возобновляем работу, отмеряем нужное количество кабеля, тянем во второй дом через кабель-канал. Принимаю кабель от напарника, тяну к точке доступа — на пути лужа дерьма по щиколотку. Весь в мыле, бегу за сапогами в машину, возвращаюсь обратно, дотягивая, убеждаюсь, что наш расчёт относительно кабеля ошибочен: до точки доступа не хватает 15 метров.

Всё заново: первый дом, отмеряю кабель, передаю во второй, принимаю в третьем, успешно дотягиваю до точки и включаю абонента. Документы подписаны, кошмар позади, а начальство говорит, что мы плохо работаем. Их бы на наше место!

Давно-давно работал монтажником в небольшом областном провайдере. Тянем сеть. Хрущёвка, свитч на чердаке, абонент на первом этаже. Трубки с третьего по первый забиты наглухо. Договариваемся с абонентом прийти в субботу утром и пробурить отверстия в перекрытиях лестничных клеток в подъезде: там качественная бетонная плита такая. Взяли у оптоволоконщиков промышленный перф (вес — 25 кг, диаметр сверла — 25 мм) и пошли к абоненту.

Звонок в домофон. Пауза. Ещё звонок. Пауза. Открывается дверь. Проходим в подъезд и звоним уже в квартиру напрямую. Дверь приоткрывается, оттуда высовывается рука, хватает одного из монтажников за воротник и втягивает в хату. Дверь захлопывается. Слышен шум драки. Начинаем долбить в дверь и насылать проклятия на наглого абонента. Переговоры оканчиваются фразой: «Мля, а я думал, менты». Дверь открывается. На пороге лежит наш Ваня, а над ним гордо стоит мужик лет пятидесяти в полной эсэсовской экипировке с МР 38 в руках. Оказалось, увидев зондеркоманду монтажников с буром, мужик решил, что это мусора пришли его брать за хранение оружия, и живым даваться никак нельзя.

Во время подключения псих расхаживал по подъезду в том же самом виде, не выпуская из рук пистолет-пулемёт (кстати, не боевой: бойка и возвратной пружины нет, ствол заварен), и орал на бурящего пол Ваньку: «Арбайтен, руссиш партизанен! Арбайтен!» Ванька бормотал что-то про сорок пятый год и капуты. Подключив абонента, долго мы ещё рассматривали его выкопанные трофеи и пили шнапс.