Айти — это работа для сумасшедших.

Это чумной барак для всех умалишённых. Для фриков и психопатов. Если ты видишь маньяка, орущего на шизофреника, знай, прогадать невозможно: это айти-отдел. Ибо даже в Кащенко опасные мании стараются не соединять.

Айти — это такая профессия, где ты всегда дилетант. Ты не можешь стать профессионалом, ты никогда не будешь уверен в своих знаниях. Потому что твоя некомпетентность растёт прямо пропорционально количеству потраченных на изучение и практику часов. Это такая «Алиса в стране чудес», только там, чтобы не стоять на месте, приходилось бежать ещё быстрее, а здесь частенько кажется, что с каждым шагом тебя только относит назад в глубины махрового невежества.

Я знаю только то, что ничего не знаю. С каждым днём я ещё больше узнаю, насколько же я никчёмный идиот и как велико моё «ни черта не знаю». А оно обширно, как сама Вселенная.

Айти — это такая профессия, когда от тебя всегда зависит всё. По уровню стресса и ответственности это сравнимо, наверное, только с деятельностью врачей или инженеров, занимающихся расчётами жилых конструкций или каких-нибудь там мостов. Одно неверное движение — и пациент — труп. В нашем случае трупом может оказаться вся огромная корпорация, по глупости пустившая тебя в серверную. Ошибка в расчётах — и здание рушится к чертям, а бортовой компьютер «боинга» выкидывает exception. Только вот инженеров страхуют целыми отделами, занятыми перепроверкой всего и вся, а врачей выпускают к живым людям лишь после долгих лет усиленного обучения. А в айти…

Айти — это такая профессия, когда всё, что ты знаешь, уже устарело. Если ты читаешь о технологии в интернете, ты знаешь, что 40% информации искажено, а технология устарела пару лет назад. Если ты читаешь учебник по этой технологии, ты понимаешь, что она устарела пять лет назад. Если учебник на русском — семь лет. Если в нём исправлена хотя бы половина опечаток и неточностей — этой хреновиной уже никто не пользуется с десяток лет. Но это не значит, что ты не должен её знать. Это просто значит, что ты должен был её знать десять лет назад. Нет, всем всё равно, что десять лет назад ты был в средней школе.

Потому что айти — это такое место, где всегда найдётся 13-летний прыщавый подросток, который уже знает половину того, что знаешь ты. И ты знаешь, что он выйдет на рынок труда и будет конкурировать с тобой уже завтра. И он не один. И имя ему — легион.

Айти — это такое место, где невозможно получить хоть сколько-нибудь приемлемое образование. Ты можешь закончить ИТМО или Политех, хвастаться золотыми медалями и красными дипломами. Но Вася с образованием «менеджер по туризму», вовремя прочитавший Олиферов, всё равно окажется ценнее в серверной. Тем более, всё равно 90% знаний появляются в процессе испуганного панического тыканья вслепую. Кстати, если ты думал, что пока у тебя мало опыта и ты, весь зелёный и трясущийся, пытаешься разобраться в настройках свитча стоимостью с твою машину, тебя будет хоть кто-то подстраховывать, — чувак, ты очень серьёзно ошибался.

Айти — это такой образ жизни, когда ты занят своей профессией всегда. Ты решил почитать книжку в свободное время? Кого ты пытаешься обмануть: мы-то отлично знаем, что скрывается за этими милыми зверушками на обложках O’Reilly. Пошёл с друзьями попить пивка? Ты отлично знаешь, что всё это закончится спорами до хрипоты и брызганья слюной о том, какой язык лучше реализует очередную функцию. Читаешь журнал — ставлю бутылку на то, что это «Компьютерра», выход в свет — конференция Cisco или выставка робототехники.

Айти — это когда тебе снится, что ты не можешь проснуться потому, что у тебя битый бут-сектор. Айти — это когда ты бросил все попытки объяснять «нормальным людям», чем ты зарабатываешь на жизнь.

Айти — это когда ты работаешь по 15 часов в сутки совершенно добровольно, а платят тебе за семь.

Айти — это когда ты точно знаешь, после какой бессонной ночи подряд начинаются лёгкие галлюцинации.

Айти — это когда ты делаешь что-то настолько невероятно крутое, что захлёбываешься от восторга перед самим собой, а для окружающих ты просто скрюченная жалкая фигурка у монитора.

Айти — это когда вокруг тебя толпа таких же маньяков и ты знаешь, что не можешь их подвести.

Айти — это когда ты всегда знаешь, что работаешь слишком мало и слишком медленно.

Айти — это невероятно, охеренно, потрясающе интересно.

Нашёл работу в США и в первый же день, сам того не желая, затроллил местного админа.

Мне нужно было поставить дополнительную программу на компьютер. Прав админа у меня, понятное дело, нет, так что всё должен был делать местный специалист. Я ему звоню, он через Радмин берёт управление на себя и, начав перелогиниваться, говорит: мол, иди на обед, часа два на это уйдёт.

Спустя час я возвращаюсь к компу и вижу у себя в кресле взъерошенного админа, явно находящегося на грани нервного срыва. Вокруг три клавиатуры, мануалы и инструменты. Крышка с корпуса снята. Я подхожу и спрашиваю, что стряслось.

— @#$, уже час залогиниться не могу! Что за &%$@#, я уже всё перепробовал!

Глянул в угол экрана — таки да, «RU» там, а не «EN». Бедный американский админ и представить себе не мог, что на компе бывают какие-то другие раскладки, кроме английской. На мой Alt + Shift он смотрел откровенно квадратными глазами.

И это мой первый день. Надеюсь, он на меня не обиделся, а то месть админов бывает страшна.

Работаю штурманом на судне в море. История, как ни странно, действительно будет связана с IT.

Есть у нас пара компов, которые используются только для документов да музыки. На одном из них откуда-то появилась простенькая игра из серии «убей время, собирая кристаллы», в которую повадился играть наш боцман. Всё бы ничего, пускай играет, только это переросло в зависимость — да такую, что человек позабыл про работу. По одному мне начали жаловаться: мол, не пускает к компу, документы невозможно сделать.

Сначала хотелось просто запретить, но любопытство победило, и захотелось сделать что-то поинтереснее. Да и огорчать человека не очень хотелось. Открыв папку игры, я обнаружил .txt с фразами из игры.

Сообщение «Уровень пройден» было заменено на «Боцман, завязывай!».

«Крутое комбо» поменял на «это болезнь».

Все стандартные фразы упоминали наркоманию и игроманию.

Через пару дней боцман не только начал реже играть, так ещё и пить бросил.

Эта история произошла два года назад. Я, айтишник мозговитостью и опытом выше среднего, уволившись из-за ликвидации малого предприятия, искал работу. Наткнулся на интересное объявление. Предлагалась работа админом в открывающейся транспортной компании. Интересно было, что работа значилась как временная. Записался на собеседование. Руководитель (мужик толковый во всех смыслах) после анкетирования объяснил суть работы. Нужно было с нуля создать сеть, установить сервак (1С, почта, файлопомойка), рабочие станции (32 компа), настроить АТС и на первых этапах помочь пользователям. Контракт был подписан сроком на три месяца.

На прокладку, установку, обкатку у меня ушло две недели: приятно с новым железом работать. На обучение сотрудников — ещё неделя. Все оказались грамотными молодыми специалистами. В тестовом режиме всё работало как часики.

Запустили предприятие. Каждый чётко выполнял свои функции, не перекладывая на плечи других свою работу. Я сидел в серверной, от скуки читая разные статейки и посматривая фильмы. Вызовов практически не было, только по мелочуге, потому что настроено всё было от и до. Закрыты все социалки, развлекухи и вообще практически вся глобальная сеть. Открыт доступ был только на сайты партнёров. Никакой музыки, так как она мешала: постоянно шли телефонные переговоры. Никаких игр, фильмов в рабочее время — для этого в комнате отдыха была установлена ЖК-панель и игровая консоль. Никто не жаловался, не ломился с магарычом: «Включи „ВК“». Сотрудники зарабатывали деньги.

В общем, всё было супер. Я два раза в месяц получал оговорённую в контракте сумму (кстати, немаленькую) и ждал окончания контракта.

Наступил последний день. Было грустно. Директор вызвал к себе. Выписал квиток. В бухгалтерии-кассе я получил оставшиеся деньги и побрёл снова к директору. Выпили коньячка, поболтали, он долго благодарил за проделанную работу… В общем, потом произошло то, чего я никак не ожидал: из сейфа он вынул пухлый конверт с купюрами и протянул мне. Потом достал из стола файлик и сунул мне почитать содержимое. Там был новый контракт, по которому за 15 000 рублей в месяц я должен был появляться два раза в неделю с 18:00 до 21:00 для «профилактики», то есть поддержания парка IT в надлежащем состоянии. Я, конечно же, согласился. Потом директор объяснил мне всю суть. Он сам айтишник, но ему не было времени всем заниматься. Боялся взять тупого выбивателя бабла, поэтому и придумал такой контракт (кстати, с возможностью расторжения в одностороннем порядке). Его устроила проделанная мною работа, отсутствие жалоб и т. д. Хотел взять на ставку, но, подумав, решил: не хрен молодому парню целый день сидеть без дела. Шесть часов в неделю — самое то! Зарплата меньше, но и времени для творческой работы и развития завались.

Так я стал приходящим админом на неплохом окладе. Косяки, конечно, всплывают иногда, но это мелочи. Основная работа связана тоже с IT, только теперь я ремонтирую технику (работаю в сервис-центре известного бренда). И интересно, и карман не пустой.

Я к чему: не бойтесь делать всё на 5+. Возможно, и вам когда-нибудь попадётся грамотный руководитель…

Всем удачи и хорошей работы!

Как всё начиналось: президент Путин говорит, что цензуры и слежки в интернете не будет. Создаётся СОРМ. Патриоты говорят, что ничего страшного, мы же не террористы, чтобы СОРМа бояться. Знающие люди начинают присматриваться к зарубежным серверам и изучать протоколы шифрования.

Некоторое время спустя. Начинаются нездоровые процессы вокруг доменов, РАО вспоминает про интернет, какого-то блогера в глубинке осуждают. Патриоты говорят, что их это не касается, а в глубинке всегда чёрт-те что творится, это не показатель. Знающие люди переносят домены из .ru и удаляют любую деанонимизирующую информацию о себе из соцсетей.

Некоторое время спустя. Возникает законодательная инициатива по защите школоты от интернета. Патриоты радуются: мол, очень хорошо, что школьники не прочитают про наркотики и суицид, а то в «счастливой российской действительности» с такими знаниями и до беды недалеко. Знающие люди говорят, что до политических блокировок осталась буквально пара лет.

Некоторое время спустя. «Школьников» начинают защищать и от политической информации, неугодной правящему клану. Заодно, раз уж механизм есть, начинаются рейдерские блокировки. Судебными процессами за высказывания в соцсетях уже никого не удивить. Крупных блогеров приравнивают к СМИ по ответственности. Знающие люди готовят загранпаспорта и начинают получать ВНЖ в других странах.

Появляются инициативы о хранении персональных данных (включая переписку) только на российских серверах, инициативы о запрете использования иностранного оборудования при наличии отечественных аналогов, инициатива об изменении лицензий на криптографические средства, инициатива о создании сети «Чебурашка».

Уважаемые патриоты, вам действительно непонятно, что же плохого в «Чебурашке» и почему подобные инициативы вызывают негодование?

Зачем, говорите, гроб в углу комнаты и жёсткий диск в запаянном непромокаемом пакете, завёрнутый в фольгу?

Я таки скажу вам зачем. Потому что бэкапы — это наше всё.

В первую очередь почитайте, что случилось с известным IT-журналистом Мэттом Хонаном и как он в одночасье лишился всех фотографий его семьи. Может быть, ваши криптоконтейнеры и не расшифруют, но удалить смогут вполне. Кроме того, нередки случаи произвольной блокировки аккаунтов Google, Apple, GoDaddy — и, поверьте мне, доказать их техподдержке, что ты не верблюд и не нарушал правила использования, практически невозможно, особенно если вы проживаете не в США.

Следующим шагом должно стать осознание того, что ввиду активной деятельности народных избранников у нас может появиться великий внутренний интернет «Чебурашка» и своя платёжная система без внешних переводов, благодаря чему все ваши зарубежные бэкапы превратятся в тыкву и будут вам доступны, только когда выедете из страны (если их, конечно, не удалят за просрочку аренды). Про соцсети я вообще молчу, если уж замминистра связи рассматривал возможность их закрытия.

Поэтому железный бэкап на домашнем сервере плюс периодическое обновление критичной информации на съёмном жёстком диске, закутанном в фольгу и влагонепроницаемый пакетик где-нибудь в гараже или кладовке — это наше всё. В общем, не храните все свои яйца в одном месте, особенно в облаках, где такая переменчивая погода.

Работал я в одной бюджетной организации. Был у нас отдел с девочками, которые делали за маленькие деньги немного простой работы. С приходом нового начальства работы у этих девочек становилось больше, да и сложность росла. Денег, естественно, платили по-старому. И вот однажды заболела одна из сотрудниц, её работу разделили среди отдела, а чтобы девочки справлялись, начальник дал команду главному админу заблокировать соцсети и прочее. Админ был с юмором и поставил переадресацию на сайты поиска работы.

Зовёт меня одна девочка на обеденном перерыве и спрашивает, почему вместо «Одноклассников» у неё «Авито» и «Сландо».

— Это админ постарался по распоряжению…

— Намекают, что ли?

— Я думаю, вполне прозрачный намёк, разве нет?

— Да. Прозрачный… — девочка задумалась, а к концу рабочего дня написала заявление, да ещё и на следующий день взяла больничный. Следом уволился весь отдел, а их работу переложили на всех — «временно», конечно. Досталось и мне. Долго не думая, и я попрощался с этой организацией. Пошла цепная реакция. За две недели ушла треть сотрудников организации. Спасибо админу, который творчески подошёл к поручению начальства и переадресовывал сотрудников на сайты с вакансиями, которые соответствовали их специальностям!

Кстати, через два месяца волна увольнений дошла и до IT-отдела. Вот такая вот история — выводы делайте сами.

Здравствуйте, уважаемая госпожа директор! Подпишите, пожалуйста, заявление о увольнении. Что произошло? О, есть несколько, несомненно, важных причин.

Вы, конечно, вкратце читали служебную инструкцию инженера по РиОКТ. Нет? А подпись там ваша. Говоря проще, там сказано, что всё должно работать, и не сказано, что вводить пароль в почту пользователя должен я. И обучать пользователей. И делать видеоуроки. И инструкции печатать.

Кое-кто в письменной форме обязался не оставлять без внимания письменные обращения работников. Вот папочка. В ней много служебных записок — точнее, 114. К основной массе приложены счета или экспертные заключения. Да, оригиналы у вас. Да, я уверен, что они у вас, ибо служебки имеют номера и занесены в журнал. Я не знаю, почему вы их не видели. Я их не по сети вам отправлял. Отправлял бы по сетке — сказал бы, почему не дошли.

Вот это счета на конденсаторы, полевики, резисторы, припой, канифоль, жала для паяльника, термопасту, флюс… Даже настольную лампу. Копии, конечно: оригиналы были переданы в бухгалтерию. Вот только денег я так и не получил. Я не знаю почему.

Наконец, мне просто жарко. Очень. Я не знаю, почему нет кондиционера. И вентилятора тоже нет. Да он и не помог бы. Не знаю. Да, писал, вот служебка от 3 марта.

Отработка? Две недели? К сожалению, это невозможно. Я с завтрашнего дня на больничном. Да, как минимум на две недели. Посоветовать вам человека вместо меня? Обратитесь на биржу труда. Может, найдёте кого. Мне моя карма дороже.

До свидания. А лучше — прощайте.

Люди зарабатывают деньги, помогая людям решать их проблемы. Кажется, что всё хорошо: профессионалы делают свою работу, не отвлекаясь на техническую сторону вопроса, IT-спецы получают хорошие деньги и искренние благодарности от пользователей и начальства. Становится страшно, когда в процесс помощи и работы помимо людей вплетаются машины, которых быть не должно. Страшно представить, в каком мире мне предстоит провести старость. Страшно за детей и внуков.

Ни электронщика, ни программиста из меня не получилось, хотя пытался учиться, было дело. Получился универсальный связист. И я боюсь большинства своих коллег, особенно молодых.

Начинал с монтажника меди и оптики, позже паял оптоволокно. Учился на ходу, без курсов и сертификатов — надо было работу делать, а не уроки просиживать. С инструментом не везло: старая эрикссоновская FSU’шка с пробегом далеко за 200 тысяч сварок капризничала чаще, чем работала, заставляла подбирать параметры сварок в зависимости от погоды за бортом и фаз луны и в 90% случаев отказывалась работать в автоматическом режиме — только в ручном, по картинке с подслеповатой камеры, под контролем рефлектометра (веры в показания по качеству сварки тоже не было).

Потом, устроившись в другую компанию на должность инженера по обслуживанию ВОЛС, я получил в своё распоряжение новейший на тот момент аппарат Fujikura 80s. Шикарнейшая машина, умеющая автоматически делать почти всё, разве что зачищать и скалывать надо вручную, и то на полуавтоматическом устройстве. Меня поразили новоиспечённые коллеги: в случае отказа в автоматическом режиме они перезачищали волокна до тех пор, пока либо сварка не проходила, либо от волокна не оставался огрызок, не дотягивающийся до аппарата. Сварка в сложных погодных условиях превращалась для них в сизифов труд с нулевым результатом. О том, что даже в стеснённом автоматическом режиме можно менять допуски по углам и сколам, выставлять разные значения мощности и длительности дуги, о том, что контроль сварки ведётся по рефлектометрии линии, а не по данным аппарата, они не подозревали. Я не понял этого. У одного из спайщиков было удостоверение об окончании курсов; по его словам, там этому не учили. В дальнейшей работе, поговорив со спайщиками и инженерами многих подрядчиков, я понял, что в 80% случаев люди не задумываются, что они делают и как идёт процесс; они сверяют цветовую схему, зачищают волокно, скалывают и помещают в аппарат. Тот секунд десять пищит, а потом показывает, хорошо получилось или нет. Не удалось сварить с энной попытки, волокно кончилось? Так и запишем в тетрадочку. Всё. На месте руководства организации я бы боялся результатов их работы в сложных условиях.

В первой конторе после спайщика перешёл в инженеры активного оборудования. Дали полуживой комп с CentOS без иксов и предложили осваиваться, так как у местного местечкового провайдера лицензия на винду и приличные машины была только для бухгалтеров. Весь технический персонал сидел на никсах и чём придётся в плане железа. Сервера — на FreeBSD и некоем подобии серверного железа категории «лоу-кост». За полгода работы меня перестали пугать и стали родными консоли никсов и приложений, CLI железа, конфиги серверов, свитчей и роутеров. О том, что у многих из них есть веб-интерфейс, я узнал гораздо позже, уже в другом месте работы. Консоль стала для меня родным местом, как и для оборудования, базовые алгоритмы которого, наверное, старше меня самого.

Сейчас работаю у крупного провайдера сотовой и фиксированной связи и удивляюсь напарнику. Парень младше меня на пять лет, с высшим образованием, с опытом работы админом в федеральной розничной сети. Он работает с оборудованием исключительно через веб-интерфейс либо посредством SNMP-запросов из веб-мониторинга. Чтобы узнать свой IP-адрес, залезает в состояние сетевого подключения. Traceroute и выданные для подсети IP-адреса он узнаёт при помощи отдельных программ. SSH, Telnet, TFTP, Xshell — для него ругательства либо незнакомые понятия. Чтобы добавить пользователю в офисе голосовой VLAN для подключения телефона, он берёт карту VLAN, ищет по ней на свитче свободный сконфигурированный порт и кроссирует туда пользователя. Залогиниться на свитч по SSH и сделать int fa3x switchport voice vlan 10 — страшно, а лезть в веб-морду — долго. «Я сбегаю, серверная через два кабинета». В другом городе он при мне просил сбегать местного IT-спеца. Он не понимает, как работают консольные команды, как работают скрипты и сценарии управления оборудованием, не понимает логики железа, но делает свою работу. Он может вписать в окошечко адрес хоста, которому нужен доступ в другую подсеть, нажать кнопочку — и вуаля, пинг пошёл. Он может вписать в автоконфигуратор данные из таблички с планируемым к монтажу оборудованием и получить готовый конфиг для нового свитча. Я не могу поручиться за правильность его действий в чрезвычайных условиях работы, при авариях. Честно говоря, не понимаю, почему у него есть доступ к боевому магистральному оборудованию.

Это примеры того, что вызывает у меня страх. В общих словах: технический прогресс, автоматизация процессов, исключение из них людей ведут к деградации даже профессионалов, не говоря об обывателях. Люди и технологии, которые неимоверно упрощают деятельность других людей, порою делают медвежью услугу.

Управление всеми энергосетями сейчас идёт в полуавтоматическом режиме с обязательным дублированием всех автоматических подсистем. По-моему, недалёк тот день, когда их переведут на автоматическое управление и корректирование показателей. Каждому ли из оставшихся операторов лет, скажем, через пятнадцать после этого можно будет передать управление в случае отказа основной и дублирующей электроники и рассчитывать на его адекватное и профессиональное поведение?

Инициатива «корпорации добра» — автономные автомобили. У кого-то есть уверенность, что лет через двадцать можно будет просто отключить автопилот (или он откажет по ряду причин) и доверить водителю, который последний раз крутил руль и жал на педали на экзамене, управление автомобилем? А автобусом, в котором будут ехать на отдых ваши внуки?

Большинство гражданских самолётов сейчас в ручном режиме только взлетают и садятся. Boeing и EADS уже давно обещают автоматизировать и эти этапы полёта. Хотите ли вы находиться в самолёте, который с остатками топлива в баках садится при низкой облачности на запасной аэродром (на основном, скажем, метель), и ведёт его пилот, который последние пять лет вживую управлял только симулятором, чтобы не потерять квалификацию?

Люди сейчас совершают ошибки по причине наплевательства, невнимательности, забывчивости, в силу биологических причин. Но у нас есть есть стимул: если мы не справимся сами — никто не поможет. И мы совершенствуемся, учимся, повышаем квалификацию, когда это необходимо.

Когда за нас начнут работать машины, исчезнет этот стимул. Постепенно, год за годом будет всё больше доверия машинам.

— Чего ей сделается, она ж железная!

— Там всё продублировано, а местами и больше — стопроцентная надёжность!

— В крайнем случае — я же здесь. Всё разрулю.

Уверены?

Я не боюсь восстания машин, того, что они захватят мир. Я боюсь деградации людей. До уровня нынешних машин.